Он возник в XIII веке из древних храмовых представлений, где разыгрывались пьесы на мифологические сюжеты. Каноны его сложились в XIV веке, и с тех пор он мало изменился.

На сцене театра «Но» действуют в основном два актера – «ситэ», главный герой, и «ваки», его партнер. Речь ситэ сложна и изысканна, он изъясняется метафорами, ссылается на труды великих мыслителей древности, иносказательно намекает на сюжеты литературных произведений и реальные исторические события. Ваки он использует для того, чтобы обращаться к нему, реже – чтобы получить от того совет. В основном же ваки разъясняет зрителю суть происходящего, комментирует поступки и действия ситэ, и многое из того, что тот делает и говорит, становится гораздо понятнее зрителю, вникающему в полное намеков и условностей действо. Иногда появляется и третий актер, амплуа которого на европейский лад можно определить как «комик», но чаще эта роль также выпадает на долю ваки.

Рядом с актерами снуют по цене люди в темной скромней одежде. Это служители-курумба. Они поправляют туалеты актеров, приносят понадобившиеся по ходу пьесы вещи, подкладывают подушечку, если актер должен стать на колени. Курумба положено считаться невидимками - и привыкший к ним японский зритель действительно их не замечает. За спиной актеров расположен оркестр из четырех человек с традиционными японскими струнными и ударными инструментами. Оркестр предупреждает о выходе актера, вторит монологам ситэ, аккомпанирует его танцам. Иногда музыканты выполняют роль «хора», похожего на хор классической древнегреческой трагедии - рассказывают о событиях, происходящих «за кадром» в то время, как главный герой исполняет свой замысловатый танец.

Сцена для представлений «Но» - квадратная, закрытая занавесями с трех сторон. В глубине висит задник с одной и той же неизменной картиной: раскидистая сосна на золотом фоне. От зрителей сцена отделена полуметровой полосой песка – так называемой «медовой полоской». Пол сцены устроен весьма хитроумно: под ним размещены резонаторы, так что актер должен точно знать, куда наступить и где топнуть. Точно рассчитанный удар ногой вызывает раскат грома, а гром возвещает о самом драматическом месте пьесы.

В «Но» играют только мужчины, одетые согласно роли в пышные тяжелые одежды, с прикрытыми масками лицами. Одежды тяжелы настолько, что считается, что женщина-актриса просто не смогла бы двигаться и тем более танцевать в них на сцене – например, в том облачении, которое полагается для роли нежной и легкой феи. Доля истины в этом есть – и актерам-мужчинам приходится тяжко, не случайно в жаркие летние месяцы афиши часто предупреждают зрителей о том, что к глубочайшему сожалению театра представление будет идти не в полных костюмах, а только в легких кимоно и хакама.

На самом деле, разумеется, традиция связана с древним запретом на участие женщин в религиозных и публичных светских представлениях. «Но» – архаичный вид искусства, и если веяния нового времени не затронули его, то нет никакого смысла терять его нетронутость. Тем более, что актеры-мужчины столь совершенно играют красавиц, что непосвященные зрители порой обманываются. Известна история, как американец, присутствовавший на спектакле «Но», выразил свое восхищение известному актеру – за то, что наконец-то преодолев «мужской шовинизм» и отринув «ущемление женщин в правах», тот играл в паре с прелестной юной актрисой. Японец потупил взор и представил иностранному гостю «исполнительницу» - своего сына-подростка!

Кем бы ни был герой – божеством или самураем, бедным рыбаком или нищим буддийским монахом – он непременно одет в древний придворный костюм из роскошных шелков и золототканой парчи. Костюм носит исторический характер – если не считать того, что он совершенно не отражает сословия, к которому принадлежит персонаж. Должно быть, в Золотом веке и бедняки ходили в парче… В руках у актера веер. По ходу пьесы веер становится и флейтой, и мечом, и букетом и, если требует сюжет… собственно веером.

Классическое представление «Но» длится долго, не менее шести часов, а иногда – всю ночь. Как правило, за это время зрители успевают посмотреть пять пьес на установленные традицией сюжеты. Первая пьеса непременно повествует о деяниях богов, вторая рассказывает о достойном самурае, попавшем в затруднительную ситуацию и с честью вышедшем из нее, третья пьеса – о женщине (это может быть и печальная любовная история, и веселый фарс, и история с назидательным концом), четвертая бичует какой-нибудь порок – скупость, трусость, непочтение к родителям (это тоже может быть как фарс, так и драма – «моралитэ»), наконец, пятая – это волшебная история о чудесах.

В разгар театрального сезона поклонники «Но» буквально переходят на ночной образ жизни. Недаром один из князей древности называл «негодными для любой службы тех, кто смотрит представления театра «Но» в сумерках»! Другой же предлагал даже приговаривать к сеппуку «тех, кто смотрит танцы «Но», и исполнял это в отношении своих вассалов!