Цветные камни коттеджей оправлены в золото пляжей. Ожерелье покоится в бархатном футляре вечнозеленых пальм и банановых деревьев. Выше по зеленому сукну холмов золотыми монетами, плавящимися в лучах обжигающего солнца, рассыпаны вывески банков, офисов, торговых фирм. На тех же холмах лежит и лоскутное одеяло, составленное заплатками домов – красными, желтыми, голубыми, зелеными - но только не белыми.

Отсутствие белого цвета в тропическом городе необычно – ведь белые стены, отражая безжалостные лучи, способны хоть немного защитить от нестерпимо палящего светила. Однако на Кюрасао эта традиция сохранилась с древнейших времен. Когда-то островом правил губернатор, прославленный богатством и жадностью, жестокостью, а также болезнью глаз. Белый цвет раздражал его, вызывал приступы неврастении – поэтому он и приказал перекрасить все белые дома.

Высотных зданий в городе нет – все они не выше трех-пяти этажей. Строения принадлежат к двум стилям – позднесредневековому голландскому – колониальных времен – и ультрасовременному «тропическому». Мягкие линии «старины» обволакивают строгие, легкие и четкие прямые, свойственные зодчеству наших дней…

Дуализм присущ здесь многому. Контрастны и два моста над заливом Святой Анны, возведенные в разные эпохи. Новый, полукилометровый, носит имя голландской королевы Юлианы. Его высота – 60 метров – беспрепятственно позволяет проходить под ним почти всем крупнейшим судам мира. «Королева Юлиана» соединила два берега залива и две части города, которые раньше связывал лишь старый понтонный мост «Королева Эмма». Несколько десятков крытых лодок держат на себе это сооружение с 1888 года по сей день. Тридцать раз в сутки маленький буксир уводит лодки, прерывая сообщение между берегами – проходят морские суда.

Так же двойственны и монументы в центральной части города. У выполненной в классическом стиле статуи Симона Боливара, прославленного борца за свободу Латинской Америки – букеты живых цветов. В чистоте и опрятности содержится и небольшой домик Боливара, в котором тот в трудные для себя времена находил убежище. Заботливо ухожен монумент адмирала Брайона – уроженца Кюрасао, сражавшегося на стороне Боливара. А рядом – диковинные и бесформенные груды камня и прихотливо изогнутые тонкие пластины железа на бетонных постаментах. У поп-скульптур, изваянных местными авторами, тихо не бывает, и порядок весьма относительный – здесь собирается молодежь…

И само второе имя островов – перевертыш. Малые Антильские о-ва вытянулись дугой от Пуэрто-Рико до Венесуэлы. Часть их, ограничивающая Карибское море с востока, носит имя «Наветренные», южные же, противоположные им, называются «Подветренные». В голландской части Антил дело с названиями обстоит точно так же, но… в зеркальном отражении. Дело в том, что до 1815 года эти острова неоднократно переходили из рук в руки, испанцы и голландцы со зла противоречили друг другу - а ветер тут совсем ни при чем...

Испанцы прибыли сюда пятьсот лет назад. Их вел Алонсо де Охеда, один из соратников Колумба. Испанские конкистадоры провозгласили остров «вечным владением испанской короны» 26 июля 1499 года. Но основать здесь свое поселение они смогли только через тридцать лет. Около века они грабили остров, не зная конкуренции, но в 1634 году Кюрасао с кровопролитными боями заняли голландцы. Губернатор острова с оставшимися в живых четырьмя сотнями испанцев был изгнан в соседнюю Венесуэлу.

Голландские пришельцы начали обживаться на острове. В отличие от испанцев, отплывавших домой по получении добычи в золоте, те жаловали сюда с семьями, собираясь обосноваться здесь со вкусом и благочестиво жить-поживать веки-вечные. Но выгодное положение Кюрасао, как сладкое – мух, манило многие европейские государства.

Карибские воды бороздили целые флотилии военных кораблей под разными флагами. Крохотный остров превратился в яблоко раздора, и этим «яблочком» поочередно лакомились не только Испания и Голландия, но и Франция с Англией. Только Парижский договор 1815 года закрепил острова за голландцами, превратившими Кюрасао в свой торговый аванпост.

Смешение красок и форм в Виллемстаде – столице Кюрасао и Нидерландских Антил – повсюду. Площадь острова не превышает 450 квадратных километров, но на нем смешались более полусотни национальностей. Приезжий едва ли не из любой части света, прислушавшись к разговорам, которые ведут на улицах местные жители, с изумлением вдруг уловит в совершенно непонятном языке несколько знакомых слов. Здесь говорят на папиаменто. Это смесь африканских диалектов и карибских наречий, густо приправленная английскими, испанскими, французскими и голландскими словами. Большая часть населения говорит именно на этом языке, на нем же выходят три из пяти газет, ведутся передачи радио. Но в торговле предпочтение отдается английскому и испанскому, а официальным языком страны остается голландский. Голландцы так и остались здесь – даже несмотря на автономию острова. Белый флаг с шестью звездами на фоне скрещенных красной и синей полос развевается над «Олд форт Амстердам» и особняками и виллами Виллемстада. На перекрестке проспекта Фоккерверг и бульвара Рийкзенхейд высится монумент – большое бетонное кольцо, оплетенное шестью треугольниками. С их острых вершин взлетают ввысь шесть металлических птиц, олицетворяющих антильские острова нидерладского подчинения – Аруба, Бонайре, Кюрасао, Саба, Синт-Эстатиус и половинку острова Сен-Мартен. По замыслу скульптора, монумент символизирует независимость: птицы-острова покидают материнское гнездо – Голландию. Символ получился неоднозначным – птицы-то накрепко приварены к постаменту…