Соломон, где твой трон? Утлый ветер унес.
Где твой гнев, Вавилон? Утлый ветер унес.
Как полдневную тень, как бессмыслицу грез,
Всю земную тщету утлый ветер унес...

На бесплодной выветренной скальной гряде длиной девятьсот метров и высотой двести восемьдесят метров - развалины замка. На горе, восходящей к подножию скального массива - живой город, зелень плюща, черепичные крыши, солнечное тепло исходит даже от известняковых стен домов, улицы пахнут лавандой - и растущей в окрестных полях, и продающейся в каждой лавочке.

Уже в конце X века владетели замка Ле Бо в Провансе - Les Baux-de-Provence, высокомерно взирая свысока на пашни и пастбища, контролировали довольно обширные прилегающие земли. К середине следующего столетия они числились уже среди сильнейших феодальных фамилий юга Франции. Сеньору Ле Бо принадлежали 79 городков и деревень.

Владетели Ле Бо в своей гордыне возводили свою родословную не к кому иному, как к волхву Балтазару, пробужденному звездой Рождества, и в знак своих генеалогических притязаний носили на гербе шестнадцатилучевую серебряную звезду на черном поле. Кто мог сравниться с хозяином Ле Бо? Кто мог диктовать ему условия? Кто мог осмелиться предложить ему союз? "Raso d'eigloun, jamai vassalo" - "Орлиный род не знает вассалитета", - было ответом любому с высоты орлиного гнезда, и вряд ли кто-то смог бы оспорить это.

Владетели Ле Бо не носили никакого громкого титула, но были так сильны, что на протяжении нескольких столетий похвалялись силою и независимостью перед графом Прованса. Ветер войн и крови, интриг и измен веял с вершины Ле Бо по феодальной Европе. Этот же ветер точил потихоньку и камень неприступной скалы…

Соломон, где твой трон? Утлый ветер унес.
Где твой гнев, Вавилон? Утлый ветер унес.
Те, кто страсти земные швыряет вразброс
Умирают спокойно - их ветер унес.

Незаметно век клинка сменился в Провансе веком струны. Если существовали гордые рыцари, должны были существовать и певцы их подвигов.

Знаменитейшие трубадуры юга - и среди них Рамбаут де Вакейрас, Бонифаций Кастелланский и несравненный Ги де Каваллон - нашли приют и покровительство под высокими сводами замка Ле Бо.

Вновь некому было оспорить первенство Ле Бо - на этот раз как "court d'amur", "двора любви". Замок стал центром "поющего юга". Здесь ковался сладкозвучный язык поэзии трубадуров, здесь впервые исполнялись перед благосклонными слушателями дошедшие до нас шедевры, здесь прекрасные дамы дарили любовью доблестных рыцарей, здесь вели хитроумные диспуты о куртуазии, здесь короновали певцов коронами из павлиньих перьев и вели счет победам поцелуями.

Столько нынче безумцев, мой друг, развелось!
Ищут знаний - а дьявол их водит за нос.
Ищут славы, как я, - но гирляндами роз
Кружат песни, которые ветер унес.

Быстро кончился и этот век. Аликс Ле Бо последней носила эту фамилию. После ее смерти замок и город краткое время находились под опекой графа Прованса, принадлежал Тюреннам, позже влился в королевские владения, затем был дарован коннетаблю Франции - и пережил под его правлением новый расцвет, однако…

Однако вскоре коннетабль Анн де Монморанси стал на турнире в Париже невольным убийцей короля, и вынужден был бежать. "Не знающая вассалитета" твердыня вновь лишился хозяина.

Быть может, дерзкий вызов, брошенный некогда старыми властителями Ле Бо в своей гордыне, и предопределил его судьбу. Для Ле Бо так и не нашлось "твердой руки" на сколько-нибудь долгое время. Замок стал одним из оплотов протестантизма на юге Франции. И, наконец, в 1632 году по приказу Людовика XIII были разрушены и башни замка, и стены выросшего вокруг города.

Городок на склоне горы остался жить и хранить свои диковинные старинные обычаи. По-прежнему - с XVI века - загорается "фонарик смерти" на церкви святого Винсента - так называют огонек на колокольне, который горит всю ночь, когда умирает кто-нибудь из известных горожан.

По-прежнему - так же с XVI века - в рождественский вечер в этой церкви служат наивную и трогательную "мессу пастухов". В церковь входит процессия нарядных "ангелов и пастушков", которые приносят свои дары младенцу Христу. Вокруг алтаря в маленькой тележке везут беленького кудрявого ягненка, усаженного на коврик из красной шерсти. "Месса" - на самом деле, маленький спектакль - проходит в песнях, диалогах меж пастухами и ангелами, а когда в миракле наступает миг явления Святого Духа, ягненка незаметно дергают за хвост, и тот возвещает троекратным блеянием явление надежды миру.